Рыблова М. А. (Волгоград)

_________________________________

КУЛАЧНЫЕ БОИ У ДОНСКИХ КАЗАКОВ

Обычай проведения кулачных боев, широко и повсеместно распространенный у различных групп казачества, привлекал внимание тех немногих исследователей, которые занимались их бытописанием (1).

Прекрасное описание этого обычая дает Федор Крюков в повести “Казачка” (2). В последнее время накоплены полевые материалы по кулачным боям донских казаков, собранные этнографической экспедицией Волгоградского государственного университета.

Обычно исследователи рассматривали кулачные бои как “забаву”, форму организации досуга, отмечая, правда, и специфические функции этого обычая, направленные на подготовку будущих воинов, выработку боевых навыков, ловкости и выносливости (3). Т. А. Бернштам, рассматривавшая кулачные бои на общерусском материале, высказала предположение, что организации кулачников – это трансформированный реликт “мужского союза воинов” (3). В связи с этим представляется интересным выявить функции и значение института кулачных боев и наиболее важные характеристики кулачных организаций в казачьей традиции.*

1. Время проведения обряда.

Кулачными боями отмечали наиболее значимые события в жизни казачьей общины: “растряс лугов” (раздел путем жеребьевки), окончание сбора урожая, а также важнейшие календарные праздники: престольные, Масленица, Пасха, Троица. Нередко “кулачки” устраивались по воскресеньям в течение месяца после получения известия о возвращении домой служилых казаков. Бои, привязанные к наиболее значимым событиям и датам, проводились, как правило, торжественно, при стечении большого количества зрителей и участников. Главным организатором “праздничных” боев был станичный атаман. Бои “местного значения” проводились по желанию участников, в обычные воскресные дни, как правило в зимнее время, свободное от тяжелых полевых работ. Такие бои воспринимались казаками скорее как мужская забава , как спортивные упражнения: “...кровь играит, надо куда-та опустить, и вот выйдим и начинаим...” (4).

Таким образом, главное отличие “праздничных” боев от “будничных” заключалось в том, что они маркировали наиболее важные (переломные) этапы в жизни общины.

2. Общий состав участников боя.

Главный принцип организации кулачного боя – разделение участников на две партии: “свои” – “чужие”, “стенка – на стенку”. В зависимости от временной привязки обряда различался общий состав его участников. Отличительной чертой праздничных боев было то, что в них принимали участие жители разных, как правило, соседних, поселений: “хутор – на хутор”, “хутор – на станицу”, “станица – на станицу”. “Будничные” бои местного значения строились по принципу: “улица – на улицу”, “конец – на конец” (“конец” – часть поселения). В поселениях с неоднородным конфессиональным составом жителей разделение на партии осуществлялось по принципу: “православные – староверы”.

При проведении наиболее ответственных боев могли приглашать в качестве “лидеров” жителей соседнего поселения. В станице Глазуновской записан рассказ о том, как община обратилась с просьбой к своему атаману принять участие в бое “станица – против хутора”. Атаман в течение нескольких лет не участвовал в “кулачках” из боязни “кого-нибудь убить, так здоров был”. “Но станичные стали проигрывать, и атамана начали просить вступить в бой. Он отказывался, потом выпил две рюмки, велел ударить его дубинкой. Потом озверел и убил кого-то...” Особенно важным в этой истории представляется ее завершение: “обчество простило его” (5). В этой ситуации отчетливо видно восприятие кулачных боев не как простой забавы, а как важнейшего ритуала (отсюда и “прощение” убийства, воспринятого как ритуальное).

3. Места проведения боев.

Места для проведения “кулачек” определялись с учетом двух первых факторов: они различались для “праздничных” и “будничных”. Внутристаничные (внутрихуторские) бои проводились в центре поселения – на плацу (майдане), служащим рубежом между “концами”, либо в другом, но также рубежном, месте: “В хуторе Большом в Христанове переулке кулачки делали, туда сходились все улицы...” (6). Рубежной зоной в боях между жителями разных поселений служили: река (на льду в зимнее время), луг, поляна. Характерно, что в любом случае противостоящие партии располагались на нейтральном (“ничейном”) пространстве, в пограничных зонах.

4. Этикет кулачного боя. Правила и запреты.

Нормы ведения кулачного боя предусматривали строгое выполнение определенных правил и запретов. Перед началом боя противоборствующие партии заранее обговаривали условия: биться “до бреши в стенке”, “до полного разгона”, “до черты” и т.д. Так в станице Березовской старики, выбранные от каждой улицы, проводили на земле или снегу две четких линии, “которые каждая сторона должна была защищать: если одна партия вытесняла другую за ее линию, то она считалась победительницей” (7).

Во время боя старики следили за выполнением запретов и правил: не бить лежачего, не бить сзади (“только в лоб”), бить только руками в голову и корпус; запрещалось вкладывать в руку (или рукавицу) свинчатку. Самозапрет на участие в боях, как мы уже видели, накладывали на себя люди, отличавшиеся недюжинной силой, а также совершившие в одном из боев непреднамеренное убийство или нанесшие сильное увечье противнику. По свидетельству Ф. Крюкова, при обсуждении боя полагалось хвалить “противников или товарищей по бою, о себе лично никто не упоминал: это было не принято и считалось признаком дурного тона...” (8).

Забота о раненых обычно возлагалась на женщин из числа зрителей. Запрещалось бить повторно того, у кого выступила кровь (это правило называлось “до первой крови”), таких бойцов выводили из боя, затем женщины “оттаскивали их к плетням” и оказывали помощь, прикладывая к ранам и ушибам снег. Тяжелораненых уносили на носилках .

В дни больших праздников станичное правление или станичная знать выставляли в качестве приза победителям ведро водки. По решению суда стариков призы присуждались и наиболее отличившимся бойцам. В “будничных” боях штраф в виде водки выставляла проигравшая партия.

5. Социо-возрастная структура участников боя.

Организация каждой из партий кулачного боя строилась на строгих социо-возрастных принципах. Выделялись следующие страты: дети 5 – 6 лет, подростки, казаки приготовительного разряда, служилые неженатые казаки, семейные и старики.

В ходе кулачного боя четко распределялись функции участников каждого страта. Дети 5 – 6 лет и подростки выполняли функцию “затравщиков”. После того, как участники боя выстраивались в позиции “стенка – на стенку”, вперед, в свободное пространство между линиями выходили мальчишки и для затравки выкрикивали в адрес противоположной партии “обидные слова”. В ход шли станичные клички, намеки на казусные ситуации. В боях, построенных на противостоянии различных конфессиональных групп, обменивались прозвищами: “церковня”, “сталомуры”, “сталохряпы” и пр.

Следующими в схватку вступали “выростки” – подростки. Они набегали друг на друга верхом на палках, вооруженные прутьями с криками “ура”. Своими действиями подростки имитировали “взрослый бой”, но полноправными участниками обряда они не признавались. Переходность их положения в ситуации кулачного боя определялась переходным состоянием в социо-возрастной структуре общины: уже прошедшие “посвящение в казаки”, но еще не ставшие фактическими участниками мужского казачьего сообщества (не принявшие воинской присяги). Двойственность переходного состояния подростков наглядно просматривается в тех случаях, когда вместо них (или после них) в обряде принимала участие женщина-затравщица. Она выходила в междурядье партий одетой в мужскую одежду, в шубе, вывернутой наизнанку (мехом наружу). Символика ее наряда очевидна: ни баба – ни казак, ни мужчина, ни женщина, ни от природы – ни от людей (мех наружу – символ животного мира).

После затравщиков на линию противостояния выходил “лидер”. К сожалению у нас нет точных данных о том, кто обычно выступал в роли “лидера” – представитель служилого казачества или казаков приготовительного разряда. “Лидер” вызывал на индивидуальный бой бойца с противоположной стороны. Эта ситуация красочно описана Ф. Крюковым:

“– Все на всех! – слышались вызывающие крики “верховых” и “низовых” одновременно.

– Зачина-а-ать! – вышедши на середину улицы между плотными стенами бойцов, закричал молодой казачонок в голубой фуражке, по фамилии Озерков, один из бойцов будущего, подающий пока большие надежды.

Он громко хлопнул ладонями, расставил широко ноги, ставши боком к неприятелям, и крикнул опять:

– Зачина-а- ать! Дай бойца!”

Из “верховых” выступил вперед неторопливо и несколько неуклюже молодой казак с кудрявой бородой и крикнул хрипловатым голосом:

– Давай!” (9).

После короткой схватки “лидеров” в бой подключалась “стенка”.

При этом также обычно соблюдалась очередность: сначала бились “малолетки” – казаки приготовительного разряда. Это юноши от 17 – 18 до 21 года, готовившиеся к службе в специальных командах, отбывавшие некоторые виды повинностей, иногда уже принявшие присягу. Вслед за малолетками в бой вступали служилые казаки. Казаки в отставке вступали в бой по желанию: “выходили побаловаться, силой и удалью похвастать”. Каждая партия выбирала из числа опытных бойцов своего “атамана”: он расставлял бойцов в позиции и “следил, куда во время боя нужно помощь послать”. Функции стариков заключались в судействе: они следили за соблюдением правил боя, в случае необходимости останавливали его, наказывали виновных, награждали победителей. Нередко, впрочем, особенно в “праздничные” бои, старики также подключались к схватке на заключительных ее этапах.

Возвращаясь к мысли Т. А. Бернштам о том, что для русских крестьян кулачная организация была отголоском древнего реликта мужских воинских союзов, необходимо отметить, что в казачьей традиции кулачная организация отражала современную ей структуру мужской части казачьей общины. В течении жизни казаку приходилось неоднократно проходить через переходные (посвятительные) ритуалы, знаменовавшие изменение его социо-возрастного статуса. В возрасте 3 лет мальчика “посвящали в казаки”: отец обрезал ему волосы, сажал на коня, совершая объезд посолонь по усадьбе, после чего заказывался в церкви молебен “Ивану-воину”, а вечером устраивалась домашняя пирушка с подарками посвященному. Принятие присяги и обряд проводов на службу – это ритуал, отмечающий переход казака из страта “выростков” в страт “служилых казаков”. Мы видели, как изменение социо-возрастного статуса казака символически закреплялось в рамках обряда кулачного боя: происходило изменение роли и места в его структуре. В связи с этим можно говорить о переходной семантике самого обряда кулачного боя, принимая во внимание, что он был лишь одним из промежуточных звеньев в цепи многочисленных обрядов-переходов в жизни казака-воина. Переходная нагрузка кулачного боя проявлялась в утверждении и закреплении уже осуществленного ранее очередного перехода. Причем, это утверждение происходило в таких формах, которые давали возможность мужчине-воину демонстрировать всему общинному миру свою все возрастающую зрелость и получать от мира публичную оценку его мужских и воинских качеств.

Наконец, на особый статус ритуала кулачного боя в казачьей общине указывают и такие моменты, как обязательность участия в них казачьей молодежи, привязанность к важнейшим датам календаря и переходным моментам в жизни общины.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. См., например: Харузин М. Сведения о казацких общинах на Дону. – М., 1885; Номикосов С. Статистическое описание Области войска донского. – Новочеркасск, 1884; Куракеева М.Ф. Казаки Верхней Кубани и Зеленчуков. – Черкесск, 1994.
2. Крюков Ф. Казацкие мотивы. М.,1993.
3. Грунтовский А. Русский кулачный бой: История, этнография, техника. СПб., 1993.
4. Бернштам Т. А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX – начала XX в. Л., 1988. С. 95.
5. Информатор Шаляпин Н. П., 1912 г.р., ст. Тепикинская. Материалы Этнографической экспедиции Волгоградского государственного университета. – 1997. Т. 3. С. 23.
6. Информация предоставлена студентом Волгоградского училища искусств им. Серебрякова Я.
7. Информатор тот же.
8. Дипломная работа студента Волгоградского государственного университета Рябухина С.П. “Станица Березовская: история, быт, культура”. Волгоград, 1997. С.111.
9. Крюков Ф. Указ. соч. С. 46.
10.  

Там же. С. 43.